В первом полугодии 2014-го года армяно-грузинский товарооборот вырос на 42 процента, — констатировали в Ереване премьер-министры Армении и Грузии. Впечатляющий показатель, хотя интереснее будет посмотреть, какова картина в чисто цифровом выражении. Но вскоре, возможно, этих 42 процентов тоже не будет. Потому что, если Армения вступит в Евразийский экономический союз, то есть большая реальная опасность, что это станет препятствием для армяно-грузинских отношений, что неизбежно повлияет на объемы товарооборота.
Обе страны избегают открытого разговора по поводу этого сообщения, информации и четких мессиджей. Такое впечатление, что эта проблема является таким же предметом переговоров, как и вопрос Арцаха. Хотя в вопросе Арцаха в настоящее время, наверно, не осталось секретов, и все стороны – конфликтующие и посреднические, фактически играют довольно открыто и четко представили свои намерения и планы. То есть, проблема армяно-грузинских отношений в настоящее время, несомненно, более закрытая проблема, чем переговорный процесс Нагорно-Карабахского конфликта.
Власти Армении точно не говорят, какие процедуры предстоят в армяно-грузинских отношениях в случае вступления в ЕврАзЭС, какие ограничения потребуют члены так называемого Евразийского экономического союза в плане армяно-грузинских отношений, что вполне соответствует интересам Азербайджана и Турции, поскольку для этих стран одной и важных, приоритетных целей является обеспечение холодных отношений между Арменией и Грузией.
А если учесть то, что довольно влиятельный среди трех стран Евразийского экономического союза Казахстан открыто и без всякого стеснения обслуживает интересы Азербайджана, можем сказать, что Астана не поленится использовать свои возможности, чтобы создавать существенные препятствия по части армяно-грузинских отношений. И поскольку здесь также у России есть прямая заинтересованность, учитывая отношения Москвы с Тбилиси, то можем сказать, что Кремль особо не будет препятствовать этим попыткам Казахстана.
Наверно, трудно найти какой-нибудь другой пример, чтобы отношения между двумя важными соседями были настолько прикрыты завесой тайны, и общества были вынуждены только угадывать, какое общение и перспективы ожидают. В действительности это явление не только аномально с точки зрения отношений в 21-ом веке, тем более, что у Армении и Грузии никаких межнациональных или межгосударственных, этнических открытых конфликтов, кажется, нет, но и реальная тревога, например, по части будущего Армении.
Дело в том, что с точки зрения отношений с Грузией, мы четко видим, ощущаем, воспринимаем ту границу, ту разделительную линию, которая возникает между Арменией и миром вступлением Армении в ЕврАзЭС, или в Таможенный союз, куда тащат нас, или потащили, но оставили на пороге.
То есть, если мы не замечаем разделительную линию, которая поведена в наших отношениях с миром, много говорим об этом, предупреждаем, бьем тревогу, пытаемся предотвратить в пределах своих возможностей, пытаемся объяснить обществу, что «таможенный рай», по сути, превратит Армению во всемирный ад, все равно, общество, с этой точки зрения, в отношении этих угроз имеет чувство виртуальности, люди не ощущают непосредственно на своей коже эту опасность. А вот обстоятельство Грузии, уже другое, здесь, конечно, все непосредственно ближе к коже, следовательно, более понятно, представляемо, более ощутимо.
Как говорится, нет худа без добра. Возникновение этих армяно-грузинских проблем может сыграть шокогенную роль для общества Армении, для которого граница Армения-мир, конечно, виртуальная, но для большей части общества граница Армения-Грузия, следовательно, отношения Армения-Грузия уже очень конкретны, следовательно, конкретно воспринимаются и проблемы. А это в свою очередь, возможно, является новой возможностью показать безразличному и дезинформированному обществу Армении, какими в действительности проблемами чревато членство Армении в Евразийском экономическом пространстве, или Таможенном союзе.
И ощутимость этих проблем, возможно, окажет свое влияние на ориентацию, на мнение общества Армении в этом вопросе, и возникнет давление общественного мнения на власти, заставляя, по крайней мере, еще раз подумать некоторое время, перед тем, как поставить подпись под злосчастным Евразийским документом.
