Собеседник Первого Информационного – культуролог Вардан Джалоян.
— Господин Джалоян, сегодня много говорится о культурном кризисе, и как основание отмечают, что когда в стране какая-либо сфера находится в кризисе, то никакая сфера не может развиваться по-отдельности. Например, после 2008—го года была культурная активность. Было много частных и групповых выставок, мероприятий, чем обусловлена сегодняшняя пассивность?
— Возьмем сферу искусства, во всем мире до 80-ых годов основывались ModernArtMuseum. После 80-ых годов новые музеи называются по-другому — ContemporaryArt Museum. То есть, можем сказать, что если в 90-ых годах в мире было около десятка ContemporaryArt Museum, то сейчас стало несколько тысяч. Интересно, что Армения была одной из первых в Советском Союзе, где был основан ModernArtMuseum. Но очень странно, что у нас до сих пор нет ContemporaryMuseum, то есть, Армения независима уже около 25 лет, и искусство, созданное в годы независимости, по жанру относится к современному искусству, но современных музеев не существует. То есть, не существует искусства периода независимости. Произведения многих наших художников иногда появляются в тех, или иных музеях мира. Например, видео произведение Григора Хачатряна «Город» находится в Варшавском музее, есть работы в Вене, Нью-Йорке и так далее.
Это очень характерный пример того, что у нас есть современное искусство периода независимости, но у нас нет этого института. Кажется, искусство, культура остались за рамками общественных процессов. И в этом смысле необходимо проявить самокритичный подход, чтобы на культурной арене (а культура, по моему мнению, в первую очередь, является наукой, а не искусством) мы увидели, какие процессы происходят. В 15-ом веке студентам советовали читать такую молитву: «Упаси нас Боже от надменности греков, обмана евреев, материализма арабов, и невежества армян», то есть, студент-богослов должен был сторониться этих четырех важных грехов. По сути, невежество было очень характерно для армян, а также для грузин. Это проблема, которую пытались решить в эпоху Просвещения.
Просвещение играет очень важную роль в культуре, образовании, науке, изменении общества. Сейчас, например, элита общества начинает использовать невежество в качестве инструмента. Конечно, министерство культуры делает что-то в сфере современного искусства, но очень эпизодично. Можно сказать следующее – основной инструмент сегодняшней политики – это декультуризация человека, и невежество.
— Почему невежество доминирует в нашем обществе? Потому что невежественными людьми легче управлять?
— Мы должны говорить о том, какое значение имеет университет (университет имею в виду общий смысл, в который входят и наука, и искусство, и музыка, даже теология), и какую роль играет в обществе. Университет, в первую очередь, дает кадры для общества. Сегодня со стороны общества нет спроса на экономистов, искусствоведов, писателей. Общество не нуждается в кадрах, не нуждается в такой важно1 институции, которую мы называем экспортной системой. То есть, политический деятель не имеет права принимать какое-либо решение. Эксперт предлагает какие-то решения, политический деятель либо одобряет их, либо нет. Но, когда общество разлагается, доходит до уровня нуклеарной семьи, в таком случае, экспертом выступает не экономист, или математик, а какой-нибудь кузен.
— В этом году на вступительных экзаменах министр Ашотян у одного из абитуриентов поинтересовался, кем он хочет стать. Абитуриент ответил, что культурологом, а министр спросил, хорошо ли он подумал, поскольку это невыгодная профессия.
— Безусловно, если армянский культуролог знает языки, то может издаваться за границей. Сегодня Вардан Азатян, Грач Баядян, Рубен Аревшатян выступают на различных международных форумах, читают доклады о современном искусстве Армении, или о культуре 60-ых годов. И то, что востребовано в Европе, в Армении это не востребовано. То же самое относится и к науке, государство финансирует наполовину, вторую половину ученые финансируют с помощью различных грантов. В этом плане можно сказать, что действительно важной проблемой является следующее: у нас есть власть, но в Армении не существует какого-либо управления, потому что, когда ты от насильственной власти переходишь уже к управлению, переходишь к тому, что ты правишь разумом, интеллектом, а не насилием, здесь возникает проблема университета, проблема образования.
Не стоит забывать нашу национальную традицию, когда невежество было предметом для гордости. Католические миссионеры отмечали, что армяне говорят, что мы самая христианская нация, потому что являемся самой невежественной нацией. Помню, в детстве мне говорили, что не нужно много читать, потому что сойдешь с ума. Это тоже народная традиция невежества.
— Господин Джалоян, получается, что мы в таком случае не могли иметь власть другого качества?
— Проблема не во власти, проблема в управлении, то есть, было ли в обществе какое-либо требование, чтобы общество было контролируемым, или у нас будет та же схема – только власть, без управления. Значит, именно поэтому, любое общество, у которого нет культуры, есть власть, но там, где есть культура, есть также и управление. У армянского народа в 19-ом веке не было государственности, общество было управляемым, поскольку имело интеллектуальных правителей, будь то Раффи, Арцруни, Агаян, или Туманян, что очень важно, поскольку эти люди посредством своего слова могли управлять, так как если власть основана на насилии, то управление основано на слове.
— Нынешний премьер-министр говорит, что для того, чтобы заниматься политикой, особо не нужен ум. То есть, ничего не изменилось с годами?
— Бывший премьер-министр создал фонд, которым управлял он сам. И предоставлял гранты студентам Диаспоры. Это звучит немножко странно для такой бедной страны, как наша. На встрече с учеными, которые требовали повышения зарплаты, Тигран Саргсян задал очень интересный вопрос: а какую пользу вы приносите? Это очень интересный процесс, который происходит в современном мире. Это означает, что, например, деятель искусства сегодня оценивается следующим образом: на скольких биеннале ты участвовал, на скольких международных выставках. То есть, весь талант художника превратился в цифры. Это означает привести дух конкуренции в сферу искусства и науки, но извините меня, это не уличная торговля, чтобы была конкуренция. Это неолиберальный подход к культуре, в этом смысле в Армении никогда не будет культуры. Ответ ясный, есть глобальный рынок науки и искусства, идите, и покупайте, и если вы не боретесь, означает, что вы являетесь побежденным видом в борьбе среди неолиберальных дарвиновских видов.
— Должно ли искусство быть отрезанным от общественных процессов, или нет? Многие деятели искусств отмечают, что вовсе необязательно затрагивать эти процессы.
— Следует сказать, что благодаря многим точным шагам РПА и Сержа Саргсяна, наше общество аполитизировано. То есть, вы можете пойти, и бороться за какую-либо проблему, будь то дом Африкянов, или пенсионная проблема, но те люди, которые ведут эту борьбу, не используют политические инструменты. Как говорится, слово политика приобрело совсем другое значение. Сегодня она стала виртуальной, политическим деятелем является тот, кто дает пресс-конференции, появляется на телевидении. Второе, политикой считается то, что когда одна политическая сила, например, АРФД, и другая политическая сила, скажем, ПОЕ, начинают договариваться. То есть, у нескольких олигополий одна забота – договариваться друг с другом. Как можно здесь говорить о политике? Отвратительно смотреть на самовлюбленность политических деятелей, нарциссизм.
Вообще, для политической борьбы нужны лидеры, и эти лидеры обязательно должны подняться из общественной сферы, и политизировать свою борьбу. Это означает, вообще приговорить общество к тому, чтобы оно не продвинулось в сторону достижения существенных изменений. Люди не знают, как политизировать.
