Собеседник Первого Информационного – председатель гюмрийского клуба журналистов «Аспарез» Левон Барсегян.
— Господин Барсегян, накануне представители общественных организаций и политических партий провели встречу с представителями Венецианской комиссии – обсудить вопросы в связи с конституционными изменениями. Вы в этом обсуждении не участвовали, почему? Можно ли что-либо ожидать от этой встречи?
— Я не получал приглашения, но, к сожалению, если бы и пригласили, я бы не смог принять участия, так как у меня были заранее запланированные программы. Но насколько мне известно, эта встреча с гражданским обществом была инициирована гражданским обществом, а не запланированная ими.
Что можно ожидать от встречи? Здесь есть один очень важный нюанс. Иногда, когда властям выгодно, предложения венецианской комиссии представляют как императивное требование. Когда властям выгодно, слова Венецианской комиссии представляют как консультативное предложение. И это создает возможность для серьезных манипуляций, чтобы разыграть это. Когда один из экспертов Венецианской комиссии сказал, что не советует после выборов публиковать списки участников голосования (не имеющих право голосовать, а именно участников), власти более 10 утверждали, что Венецианская комиссия запретила это делать. И такой бред мы периодически слышим. И сейчас в связи с их очередными предложениями, которые для них подходят, скажут, что так настаивает, требует Венецианская комиссия.
Кроме того, важно знать, что Венецианская комиссия не обсуждает и не решает политические вопросы. Политическая целесообразность: есть ли в этом необходимость или нет, кто это инициирует – Сержик Саргсян, который был одном из ключевых акторов 1-го марта 2008-го года и так далее. Это – забота не Венецианской комиссии. Она периодически утверждает, что ее дело – юридическая консультация, чтобы разрабатываемые документы были в системе европейских ценностей и критериев. В этом смысле это очень трудное дело для тех общественных и политических деятелей, которые ходят на такие встречи. Конечно, это право каждого – пойти и принять участие, но я считаю, что необходимо, чтобы общество, общественные деятели не ввязывались в содержательное обсуждение документов, придуманных Сержиком Саргсяном, даже если от начала и до конца раскритикуют этот документ, так они волей-неволей способствуют продвижению этого документа. Кое-что смогут изменить, сказать, что сделали 10 предложений, восемь приняли, а два – нет. А какие именно предложения не будут приняты, это известно всем – в этот документ заложена концепция воспроизводства или хребет властей, и он ни в коем случае Сержика Саргсяна не изменит. Все может изменить, может Национальное Собрание из трех депутатов увеличить до 4,000, на все готов пойти, но основная концепция заключается в том, что власти должны воспроизводится своим кланом. И этот клан называется элита РПА.
Что касается из того, кого из НПО пригласят, а кого – нет, то должен отметить, что в Армении есть 5,000 НПО, и действительно всех они не могут пригласить. Я не знаю, кого пригласили, но, честно говоря, не очень обиделся, что меня не пригласили.
— То есть, и политические, и общественные деятели должны исключить содержательное обсуждение документа с Сержем Саргсяном?
— Это мое убеждение, которое я высказываю, начиная с 10-го апреля прошлого года, когда Серж Саргсян огласил свою мечту – свои механизмы конституционного воспроизводства. Для меня очевидно, что это – Троянский конь, механизм для воспроизводства властей, и его нужно сломать на корню.
— Однако к движению «Нет» не присоединятся политические силы, которые до февраля бурно боролись за отмену этого проекта. Более того, сегодня они во второй раз обсудили этот проект с Сержем Саргсяном.
— Да, произошедшее в феврале было вторым давлением на Гагика Царукяна. Первое было в 2013-ом году, когда помешали выдвижению его кандидатуры на президентских выборах. Именно тогда стало ясно, что Гагик Царукян управляем. В 2013-ом он отказался баллотироваться и назвал это, что в этой избирательной системе невозможно сменить власть, но он остается в политической борьбе, а это – абсолютнейший абсурд. С тех пор стало ясно, что он полностью контролируется со стороны Сержа Саргсяна и тот, как захочет, может им управлять. В какой-то момент один другого заставил понервничать, потом вызвали, сказали: так не пойдет, и когда захочу, разрушу твою империю. А он сказал, что не хочет кровопролития, якобы не знал, что имеет дело с кровопийцами.
И сейчас одной партии в парламенте выделить 5-7 мест, другой – 15-30, такие вот пряники и кнут они получат. Он всему управляет, все находятся у него под хвостом.
— Сможет ли Серж Саргсян осуществить переход?
— Я считаю, что не сможет осуществить переход, как не сумел на выборах в Гюмри собрать даже 30% голосов. А это сейчас зависит не от политических партий, а широких гражданских сил, которые, насколько я замечаю, с течением все больше объединяются. Нужно активнее пропагандировать бойкот, продолжать объяснять людям, кто такой Серж Саргсян, как он появился и куда идет, и строжайшим образом контролировать процесс голосования, если дело дойдет до голосования, чтобы марионетки Сержика Саргсяне не сумели делать вбросы, рисовать, писать, ваять. Иначе он уже настолько развалил политическую систему и страну, что я не знаю во что еще после всего этого ее можно превратить. Серж Саргсян изваял новую Конституцию. Изваял руками тех людей, которые 10 лет назад говорили, что сегодняшняя Конституция лучшая, лучше нее и быть не может. А сейчас они не могут встать и сказать – разве жизнь развивается настолько быстро? Эта и вовсе симбиоз, попытались получить эклектику. Что сейчас должны сделать, чтобы сохранить режим Сержа?
Не пройдет, и насколько у нас хватит сил, мы все сделаем, чтобы не прошло.
