Три года назад военнослужащий срочной службы с дислоцированной в Гюмри российской 102-ой военной базы Валерий Пермяков расстрелял семью Аветисянов. В правовой плоскости это тяжкое преступление до конца так и не было раскрыто. Пермяков, по сути, так и остался недосягаемым для правосудия Армения – хотя формально суд проходил в Армении. Преступник за весь период предварительного расследования и судебного разбирательства содержался на российской военной базе – делая безуспешными все перспективы раскрыть это преступление.
Преступление считается раскрытым, когда выясняется его причинно-следственная связь. Но даже и через три года так и не выяснилось, каковы были мотивы преступления, совершенного военнослужащим российской базы. Если бы правосудие действовало, то, вероятно, этот кровавый инцидент и не оставил бы глубокого следа в армяно-российских отношениях.
С давности трех лет уже и не столь существенно, какой именно животный инстинкт был причиной поступка Пермякова, потому что, по большому счету, это – обычный почерк империи, оккупационного режима, которым так богата мировая история.
Москва доказала, что военнослужащий-преступник ей дороже, чем армяно-российские отношения. В межгосударственных отношениях Москва с Арменией ведет себя низко, нагло, жестоко и цинично. Кровавое преступление Пермякова – всего лишь следствие, доказывающее, что армяно-российские отношения искажены, находятся на очень низком уровне.
Деяние Пермякова должно было стать серьезным сигналом для властей Армении – для пересмотра философии армяно-российских отношений, для того, чтобы выступить с позиции требующего. Власти Армении, однако, не только не выступили с достойной позицией, но сделали все для того, чтобы подавить начавшиеся в Гюмри в последующие за убийством дни спонтанные волнения. Реакция российской империи не запоздала. Если Армении не удается защищать права своих граждан, их достоинство, то должны быть неизбежными поползновения против государства, его суверенитета. Если бы за преступлением Пермякова последовала достойная позиция Армении, Россия, пожалуй, и пересмотрела бы свою политику по отношению к нашей стране, нашему народу.
Кровавый инцидент в Гюмри стал звеном той длинной цепи, посредством которой Москва в Армении уничтожила ресурс сопротивления. За этим должна была последовать Апрельская война, которая произошла с подстрекательства Москвы, когда из поставленного Россией оружия была пролита кровь более сотни молодых армян. Преступление Пермякова – символ вассальных армяно-российских отношений. Не первый и точно – не последний, до тех пор, пока Армения вновь не обретет свое достоинство, суверенитет, субъектность. 27 октября 1997 года Россия в парламенте Армении обезглавила элиту Армении, а инцидент в Гюмри – очередное проявление кровавого почерка империи, которого удостаиваются народы, которые утратили способность сопротивляться, бороться.
Три года назад в Гюмри Россия из автомата своего солдата-преступника в очередной раз выстрелила в наш суверенитет, оккупировала очередную крепость нашего сопротивления. И эта унизительная ситуация будет продолжаться до тех пор, пока армяно-российские отношения будут выстраиваться по логике общения между хозяином и слугой.
