В то время как в Армении с пристальным вниманием следили о том, какие события разворачиваются в Сочи, где впервые встретили Никол Пашинян и Путин, и, пожалуй, в ближайшее время станут заметны результаты этой встречи или ее возможное влияние на армяно-российские отношения, внутриполитические вопросы, а также и на арцахскую проблему, в Армении развернулись примечательные трехсторонние дебаты между тремя бывшими – двумя бывшими президентами Левоном Тер-Петросяном и Робертом Кочаряном, и бывшим министром обороны Вигеном Саргсяном. А причина этого – сделанные Николом Пашиняном в Степанакерте заявления об участие в переговорном процессе сторон конфликта – Армении и Арцаха. Виген Саргсян посчитал заявление Никола Пашиняна опасным, что и Армения – сторона, а Левон Тер-Петросян неожиданно отреагировал на это и сказал, что Никол прав, а Виген – несведущ, и не знает, что Армения международно признана стороной – на будапештской конференции ОБСЕ в 1994 году, и признана одной из трех сторон конфликта – Армения, Арцах, Азербайджан.
Левон Тер-Петросян также заявил, что Арцах остался вне переговорного процесса из-за Роберта Кочаряна. Тер-Петросяну одновременно ответили и Виген Саргсян, и Роберт Кочарян. Виген Саргсян напомнил подходы Тер-Петросяна в арцахской проблеме и о его отставке из-за них, а Роберт Кочарян сказал, что он лжет – приписывая ему то, что было именно во времена Тер-Петросяна, то есть, выбывание Арцаха из переговорного процесса. До каких пределов распространятся эти дебаты и взаимные обвинения, и присоединится ли Серж Саргсян к «банкету»? Это вопросы, на которые, конечно, трудно точно ответить, но, пожалуй, нечто все же намечается – в Армении по всем направлениям происходит, так сказать, агония старой системы, и это должно было проявиться и в Арцахском вопросе. Главное здесь, конечно, то, чтобы участники этого процесса действовали из соображений оказать помощь новой Армении, а не помешать ей, когда каждый возможный случай могут использовать для того, чтобы напомнить о себе и, так сказать, остаться на поверхности процессов.
Когда речь идет о вероятной контрреволюции в Армении, в конце концов, нужно иметь в виду, что она вовсе не будет проявлять ли как опасность скрываться только лишь под эгидой крупного капитала, олигархии или так называемого «де-юре большинства» РПА.
Контрреволюция может проявляться и таким вот образом, когда бывшие президенты и министры попытаются диктовать как информационную, так и политическую повестку, таким образом пытаясь сохранить свое влияние и на новую Армению.
Причем, очень трудно сказать, какая из опасностей контрреволюции является наибольшей угрозой, и которая из них более сложна с точки зрения общественного противодействия и сдерживания. Само по себе опасно и бессмысленно углубляться в эти дебаты с бывшими и, вольно или невольно пытаться сориентироваться или понять, или объяснить обществу, обвинение которого из них более достоверно и правильно – кто в действительности больше ответственен за тот или иной переговорный эпизод или вариант урегулирования. У новой Армении есть свои проблемы и первой из них, несомненно, является выход из дискурса бывших – с тем, чтобы больше никогда ему не поддаваться.
