Изменение меры пресечения Роберта Кочаряна отвлекло общественное внимание от некого не менее ключевого эпизода в процессе 1 Марта, который имел место в результате обысков на территориях, принадлежащих Овику Абраамяну. 11 августа – за два дня до изменения меры пресечения Роберта Кочаряна, суд избрал меру пресечения в отношении брата Овика Абраамяна – Джоника Абраамяна, арестовав его. А причина этого – обнаруженное оружие и боеприпасы, и вероятность их использования 1 Марта, о чем заявил глава СНБ.
Кстати, примечательно, что 10 августа глава СНБ отправился в Арцах – на встречу с Бако Саакяном. Это произошло после обысков на территориях Овика Абраамяна и ареста его брата. Кстати, примечательно, что визит главы СНБ в Арцах совпал также и с визитом Сержа Саргсян в Арцах, который, однако, согласно официальной информации, поехал проведать мать. Все это, конечно, в чисто хронологическом порядке, потому что в содержательном плане эти события – во всяком случае, согласно какой-либо публичной информации или факту – не имели никакой общей связи.
А Овик Абраамян заявил, что он не имеет никакого отношения ни к оружию, ни к той территории, на которой оно было найдено. Но неужели глава СНБ мог сделать заявление, не имея веских доказательств, также сказав, что это оружие применили телохранители. Конечно, не было отмечено, чьи именно телохранители, но, пожалуй, только потому, чтобы так сказать преждевременно не делать разоблачений.
Следовательно, шум, возникший вокруг изменения меры пресечения Роберта Кочаряна, затмил важные заявление главы СНБ и развития вокруг Абраамянов, тогда как они, мягко говоря, играли вовсе не второстепенную роль не только во власти 1 Марта, но и в последующее десятилетие, вплоть до того, что Овик Абраамян даже претендовал на то, чтобы «унаследовать» власть от Сержа Саргсяна. Конечно, эти его амбиции увенчались бесславным уходом Абраамяна – как с должности, так и из политики, однако до этого он был прямым или косвенным участником весьма примечательных развитий, и арест его брата и обнаруженное оружие остались вне общественного внимания, пожалуй, «незаслуженно». Тем более, что в этом вопросе есть два примечательных обстоятельства.
Прежде всего то, что по части оружия обыски и заявления сделала не ССС, а СНБ, и, кроме того, за этим последовало изменение меры пресечения Роберта Кочаряна. Есть ли между этим какая-либо прямая связь, и Роберт Кочарян, посредством возникшего вокруг него шума, затмив развития вокруг Абраамянов по делу 1 Марта, не «заслужил» ли право на этот «шум» — способствуя разворачиванию этих событий?
На какой стадии находится дело Абраамянов и обнаруженного оружия, было ли оно, в конце концов, применено 1 Марта и чьими именно телохранителями?
