В нашей политической системе продолжается примитивный дискурс на тему противостояния «черных» и «белых», «революционеров» и «контрреволюционеров», что, несомненно, помешает жизнеспособной политической системе и усилиям по созданию качественно новой экономики. У нас примитивное восприятие, что реставрация — это механическое возвращение прежней системы или входящих в нее деятелей и сил.
Это мнение является заблуждением, которое, однако, из-за преднамеренной или профессиональной неспособности пропагандируется властями. Дело в том, что если у власти нет видения будущего, развития, она прибегает к примитивному трюку — консолидирует общество против образа бывших, иными словами, Никол Пашинян нашел свой политический комфорт в режиме борьбы с прежней системой, невольно способствуя ее политической субъектности. Однако опыт многих стран постсоветского периода показывает, что реставрация старого является более глубинным процессом и может произойти без возвращения знаковых фигур криминально-олигархической системы. Речь, в данном случае, идет о системной логике, поведении, менталитете, реставрации отношений.
Если нет качественного управления, эффективной многофункциональной политической системы, эффективной экономической политики, дискурса вокруг будущего, необратимости революции не могут способствовать даже борьба с коррупцией или веттинг.
Не будем идти далеко, изучим опыт Украины.
Казалось бы, после Майдана 2014 года эта страна сожгла все мосты возвращения в прошлое. Помните, какая массовая борьба началась на Украине после революции против коррупционеров? Там вместо «бархата» были задействованы мусорные баки, в которых оказывались чиновники-коррупционеры, причем многие из них предпочитали иметь дело с полицией, чтобы избежать «очной ставки» с гражданскими активистами.
На Украине осенью 2014 года был принят закон о веттинге, официально именуемый законом «О чистке власти» и предполагающий люстрацию в отношении всех должностных лиц и чиновников, причастных к власти Януковича. Иными словами, на Украине не ограничились только судебной системой и акцентировали внимание на тотальном веттинге. Уже не говорю о том, что на Украине, в отличие от постреволюционной Армении, «пуповина» с Российской империей была отрезана очень четко: в феврале этого года Рада внесла конституционные изменения, которыми был закреплен стратегический курс на интеграцию в ЕС и НАТО.
Однако достаточно было, чтобы на президентских выборах Петр Порошенко проиграл юмористу Владимиру Зеленскому, чтобы на Украине возникла угроза реставрации старой системы, причем речь не о том, что Янукович может вернуться на Украину, тем более занять высокопоставленную должность. Выяснилось, что определенную гарантию необратимости революции создали не институциональные изменения, а фактор Порошенко. Иными словами, Порошенко не гарант революции, а провалил повестку революции, и лишь смена президента стала сигналом, чтобы в политику и экономику вернулись олигархи уровня Коломойского или Медведчука, а в КС оспорили конституционность закона о веттинге или люстрации.
Иными словами, неэффективное управление властью Порошенко, родившееся на Майдане, не привело к капитализации ценностей революции, в результате чего у украинского общества нет возможности демократической альтернативы, и образовавшийся вакуум заполняют люди, которые своей системой ценностей и поведением ассоциируются с прежней системой.
Тем же путем идет действующая власть Армении, растрачивая повестку революции, втягивая страну в дискурс прошлого и уничтожая институциональные основы необратимости демократии. Нет никакой гарантии, что без институциональных основ укрепления демократии Никол Пашинян всегда останется верным институту законных выборов, или законными выборами Пашиняна не заменит тот, для которого демократия или повестка революции ничего не значат.
Вот почему именно с сегодняшнего дня становится существенным вопрос о том, что будет после Пашиняна. Становится существенным, поскольку в Армении нет демократической альтернативы.
