Премьер-министр Никол Пашинян на форуме в Ереване по случаю Всемирного дня борьбы с коррупцией заявил, что в борьбе с коррупцией будет более нетерпим в отношении тех чиновников, которых он назначил в системе управления. В качестве доказательства политической воли и проявления нетерпимости к коррупции он напомнил пример четырех высокопоставленных чиновников, обвиняемых в коррупции. Конечно, чье-либо обвинение пока не доказано. Дело части из них уже находится в суде, как, например, в случае с бывшим начальником Госкомстата Давидом Санасаряном, а один чиновник-замминистра образования, науки, культуры и спорта был задержан и арестован на днях.
Тем не менее, эти примеры пока не говорят ни о чем, или пока мало о чем говорят, пока не будет приговора, который вступит в силу. То, что уже есть четкая реакция правоохранительных органов, несомненно, приветствуется. В то же время ключевым измерителем будет приговор. В свою очередь, однако здесь мы сталкиваемся с другой проблемой — доверием к судебной системе. Двусмысленная ситуация. С одной стороны, несомненно, обвинение в коррупции пока не доказано, и суд может оправдать человека, и именно поэтому одним из ключевых столпов государств является независимое правосудие. Однако параллельно с этим, в Армении существует повсеместное убеждение, что независимого правосудия нет.
И этому убеждению способствует и власть, которая как в бытность оппозицией, так и сейчас заявляет, что судебная система не заслуживает доверия и там большое влияние оказывает бывшая коррупционная система. А это, в свою очередь, приводит к двусмысленному недоверию. В конечном счете, если суд осуждает обвиняемых чиновников, то их друзья, сторонники расценивают это решение суда как заказ прежней системы против нежелательных лиц новой власти. Более того, обвинение правоохранителей даже в значимых слоях преподносится так, что находящиеся под влиянием бывших правоохранители «сшивают» дела и аресты против нежелательных, несгибаемых, принципиальных чиновников новой власти. Если в суде они будут оправданы, то и здесь возникает другой вопрос: а был ли суд независимым при принятии этого решения, или зависимым? В чем смысл указывать на эту, действительно, довольно смешанную и неоднозначную, противоречивую ситуацию?
То, что борьба с коррупцией, помимо политической воли, нетерпимости, даже генетической несовместимости с коррупцией, каковой личностью считает себя Никол Пашинян, требует, пожалуй, имеющей общественное доверие судебную и правовую системы, в которой принимаемые решения и вердикты пользуются широким доверием.
О безоговорочном доверии речи быть не может, но широкое доверие крайне важно для систематизации борьбы с коррупцией в стране. Потому что воля Никола Пашиняна и генетическая несовместимость с коррупцией не вызывает сомнений, хотя и здесь следует признать, что подход не безоговорочен, однако, тем не менее, в вопросах государственной и национальной безопасности ситуация в ключевых вопросах должна оставаться как можно меньше в пределах доверия или скептицизма в отношении личности или лиц, и как можно скорее должна быть перенесена в поле противовеса институтов и доверия общества.
