Президент Армении Армен Саркисян подписал скандальный закон, принятый в парламенте, который касается конфискации незаконного имущества. Этот закон позволяет государству конфисковать имущество без решения суда, в случае признания имущества судом незаконным. Правительство Армении именно принятием этого закона объясняет обострением внутриполитической ситуации за последний период, считая, что тем самым круги, представляющие прежние власти, пытаются спасти от перспективы возвращения обществу присвоенного. Закон, конечно, будет иметь важнейшее значение на логику дальнейших развитий в плане влияния, однако в плане внутриполитического напряжения принятие закона, в качестве объяснения, пожалуй, является вопросом больше пропагандистского характера, поскольку в глубинном плане в Армении движущими, стимулирующими факторами внутриполитических развитий являются иные мотивы, и они заложены в более глубоких слоях, обусловленных значением внешних кругов.
В этом смысле, наибольшее влияние на внутриполитические развития или реалии в Армении может иметь вопрос власти в России, чем закон о конфискации незаконного имущества. Поскольку, если, по большому счету, есть армянские внутриполитические круги, которые могут думать о спасении имущества, богатства, то в России есть влиятельные экономико-политические круги, которые думают о спасении своего положения и влияния в Армении. Причины достаточно глубоки, которые можно подытожить одним предложением – Армения для России территория жизненного значения. И в соответствии с этим, по каким канонам и принципам Россия общается с Арменией, какие правила в основе отношений между Арменией и Россией, предопределяет соотношение сил во внутрисистемной борьбе за власть в России. Дело в том, что здесь существенное значение имеет то, что Армения для России вопрос жизненного значения не сам по себе, а по характеру ее отношений или противостояния с субъектами не менее жизненно важных направлений для России, в данном случае Азербайджан. В этом смысле в ближайшее время никогда не надо ожидать в Армении спокойной внутриполитической жизни, пока в России не решен вопрос власти в контексте перспективы 2024 года.
