Апелляционный суд 18 июня принял решение об освобождении из-под ареста под залог в 2 млрд драмов второго президента Роберта Кочаряна, изменив его меру пресечения. Это решение было принято в Армении в важнейший поворотный период, когда правящее большинство находится в остром противостоянии с «Процветающей Арменией», и эта партия объявила о развертывании движения.
Одновременно, парламент дал разрешение на арест председателя ППА Гагика Царукяна. По сути, получается, что происходит обмен – Роберт Кочарян оказывается вне ареста, а Гагик Царукян в местах заключения. Есть ли прямая связь с заменой мест, или это чистая условность?
Действительно ли судебный приговор относительно Роберта Кочаряна преследует цель в некоторой степени ослабить внутриполитическое напряжение, так сказать, сбалансировать ситуацию. Что и говорить, здесь мы имеем дело с решением суда, которое находится в чисто правовом пространстве, однако по объективным и субъективным обстоятельствам трудно представить, чтобы по своему охвату подобные принимаемые громкие судебные решения, имеющие политическое значение, воспринимались чисто как правовые, рассматривая их как независимое решение суда. И это, однако, одна из глубинных проблем политической культуры, которая сформировалась вследствие институциональных политических проблем и пороков. И поскольку решение суда в общественном восприятии будет, так сказать, в политическом контексте, то это в свою очередь, естественно, оставит политическое влияние и значение.
В конце концов, политика формируется также в соответствие с общественными восприятиями и настроениями, а не формирует сама таковых. Следовательно, обстоятельство общественного восприятия, по всей вероятности, будет предполагать определенную политическую реакцию на изменение меры пресечения второго президента. В этом смысле примечательно, например, то, что произошло в мае 2019 года, когда была изменена его мера пресечения. Это фактически генерировало внутриполитическую жесткую активизацию в действиях правящей силы, которые привнесли в судебную систему определенные перестановки, в частности, к изменению состава Высшего судебного совета. Что будет генерировать изменение меры пресечения Роберта Кочаряна на этот раз? Или на этот раз происходящие внутренние развития и внешний контекст «генерировали» изменение меры пресечения и создали ситуацию, когда возникла необходимость изменения меры пресечения Роберта Кочаряна?
В этом смысле создается достаточно интересная картина на этом фоне реальности, который сформировался в виде политического сплочения вокруг ППА и Гагика Царукяна. Представитель ППА Наира Зограбян заявила, что исключается взаимодействие с какой-либо отвергнутой ранее силой. Рассматривается ли в этом кругу второй президент со своими политическими амбициями, или нет? Это вопрос, который пока не прозвучал, хотя ППА сама постоянно отказывалась ассоциироваться с Робертом Кочаряном. Таким образом, ныне в условиях оси вокруг ППА (АРФД, Артур Ванецян, несколько других сил), изменение меры пресечения Роберта Кочаряна формирует «параллельную реальность», создавая достаточно сложную и многослойную ситуацию, когда стороны встанут перед необходимостью иметь более четкое позиционирование в отношении друг друга. Царукян и Кочарян «заменят» друг друга в местах заключения, или на свободе Роберт Кочарян поставит новые условия перед Царукяном и сформированной им «осью»?
