Мы де-факто имеем дело с турецкой армией, заявил вчера в парламенте министр обороны Армении Вагаршак Арутюнян, говоря о проблемах безопасности и интенсивных обсуждениях с российской стороной по этому поводу.
В частности, мы упомянули тот факт, что 23-го марта Арутюнян разговаривал по телефону, с разницей в несколько часов, с министром обороны России Шойгу, а затем с министром иностранных дел России Валерием Герасимовым, обсуждая одни и те же вопросы: совместные военные действия и меры безопасности Сюника. При этом в ходе беседы с Герасимовым говорилось о предстоящем визите высокопоставленной военной делегации в Россию. Вагаршак Арутюнян заявил в парламенте, что происходит интеграция турецко-азербайджанской армии, согласно которой проблемы армянской армии и вопросы безопасности требуют соответствующей структуры, измерений, что обсуждается с российской стороной.
Нет сомнений в том, что у нас есть объективные факты для необходимости тесной работы с Россией. Но также необходимо понимать, какие форматы обсуждаются, какая армяно-российская структура, каковы перспективы армянской армии. Если Вагаршак Арутюнян говорит, что мы де-факто имеем дело с турецкой армией в лице азербайджанской армии, значит ли это, что армянская армия также должна быть де-факто российской? В то же время, при оценивании ситуации, учитывается ли тот факт, что Турция является не только де-факто, но и де-юре членом НАТО и вряд ли имеет намерение отказаться от этой возможности? В этой связи министр обороны Армении и армянская политическая элита в целом, которые говорят о соответствующей структуре для противодействия де-факто турецкой военной угрозе, исходящей из Азербайджана, также рассматривают тесную работу с НАТО как возможный механизм сдерживания турецкой вооруженной силы? Тем более, что российская сторона отказывается от политики конфронтации с Турцией, она предпочитает достигать соглашения по разным соображениям.
Конечно, это их дело, но если они договариваются за наш счет, то нет сомнений в том, что у нас должны быть альтернативы, чтобы нейтрализовать риски. А это означает работу не только с одной стороной риска – Россией, но и с другой де-факто стороной, в данном случае с НАТО, потому что Турция в значительной степени является этой стороной, без членства в НАТО нет регионально жизнеспособной Турции.
