Собеседник Первого Информационного – бывший посланник Армении в США, эксперт по международным отношениям Армен Харазян (Вашингтон).
— В эти дни в Турции неожиданно начались разговоры об возобновлении армяно-турецких коммуникаций, а затем и открытия границ. На фоне активации переговоров ЕС-Турция пустили в оборот новую информацию о переговорах с армянским руководством, состоялся официальный визит Ильхама Алиева в Турцию и появились слухи, что Алиев и Эрдоган согласуют свои позиции в вопросе отношений с Арменией. Хотя оценки многих пессимистичны, может ли открытие армяно-турецкой границы внести изменения в вопросе выбора внешнеполитического вектора?
— Если бы армяно-турецкие отношения имели другую динамику, а армяно-азербайджанский конфликт и сравнение были в пользу Армении как в экономическом, так и военном отношении, то, возможно, настроения в Армении насчет выбора интеграции с ЕС или с ТС были бы иными. Такое восприятие имеет место быть.
Я не знаю, насколько оно независимо от другого мнения, согласно которому проблема не в том, в каком состоянии Армения и какие существуют факторы, толкающие Армению в одном направлении и заставляющие пренебречь другим. Проблема в укоренившихся в обществе представлениях.
Я не думаю, что нынешнее состояние армяно-турецких отношений или сравнимые с Азербайджаном возможности Армении тут играют большую роль. Здесь фактор имеет более глубинный, историко-культурный, психологический характер.
— Исключаете ли Вы, что когда для Армении будут созданы свободные условия торговли с ЕС, то перспективы Армении в ТС станут намного более смутными, и ассоциирование с ЕС пойдет более гладко?
— Но кто должен создать такие условия? Я не думаю, что их должна создать Европа, и не думаю, что на этом пути Армении препятствует Россия. Эти условия должен создать народ Армении. Армения сама должна стремиться вновь обрести и перестроить тот или иной элемент своей идентичности, которые по тем или иным историческим причинам недоразвиты. Армения сама должна стремиться вновь обрести себя и предстать как часть Европы.
В сегодняшнем армянском обществе имеется тот дискомфорт, что хотя у нас европейское общество, Армения выбрала другое направление развития, и начинают звучать мнения о том, что российское направление – также знак европейского выбора. В недавнем своем заявлении Армен Дарбинян говорил об этом, что, по-моему, несуразно. В Европу идут не через Россию, Европой становятся, с Европой просто интегрируются. Интеграция с Европой через постороннюю модель – это отклонение в развитии.
Сегодня Россия сама противится Европе, а не идет к ней. В России может звучать такое мнение, мол, вот, мы являемся Европой, и Таможенный союз должен стремиться к максимальным отношениям с Европой, но это уже абсолютно другая проблема.
— То есть, инициативы со стороны Европы Вы исключаете?
— Я не исключаю, просто я не думаю, что это поможет Армении решить какие-то задачи. Если в Армении не изменится психология, не изменится внутреннее побуждение исправить стратегическую линию развития Армении, то никакой прогресс в турецко-азербайджанских вопросах, никакие развития или уступки в вопросе Карабаха не смогут повлиять на изменение курса Армении в ТС, т.к. путь этот состоит только лишь в психологии.
— По Вашему мнению, решение 3-го сентября было не результатом российского давления, но отражением общественной психологии?
— Давление всегда бывает, в политике оно есть всегда, причем со всех сторон. Задача политики – противостоять этому давлению, иметь такой ресурс внутреннего развития – и политический, и экономический, и интеллектуальный, чтобы суметь противостоять этим давлениям, опираясь на противоположные силы и давления, суметь сохранить предпочтительное направление развития.
Давление всегда есть: это неотделимая часть хода политики, однако, проблема состоит в твоих внутренних побуждениях, сопротивляемости этим давлениям. Вот чего недостает Армении.
Поэтому не нужно обвинять никакую сторону: проблема провала Армении в ней самой, а не в тех, кто оказывает давление, или в характере этого давления. Нужно иметь достаточно крепкий позвоночник, видение и состоятельность, чтобы противиться давлению, а в корне решений должный быть интересы нации. Сегодня этим, кажется, пренебрегают.
— Господин Харазян, но в подобной же ситуации находится Украина, где вектор евроинтеграции поддерживается всеми общественными и политическими прослойками, однако, там тоже затрудняются в противлении российскому давлению. Там тоже вопрос в этой психологии?
— В Украине эта психология изжита не до конца, однако, я не сомневаюсь, что там это давление будет иметь тот же результат, что и в Армении. Украина, кажется, приняла свое политическое решение и неуклонно идет в выбранном направлении. Армения, к сожалению, сломалась, сломалась не из-за давления, а потому что сопротивляемость была слабая. А сопротивляемость закаляет развитие не за один день, развитие закаляют в первую очередь тем, что в стране существует элитная интеллигенция, которая позволяет стране сопротивляться любому внешнему давлению.
Если Вы заметите то пиршество Бахуса, которое сегодня идет в Армении вокруг интеграции с Россией, то поймете, что тут намного больше ненормальных явлений, нежели собой представляет какое-либо внешнее давление на Армению.
— Господин Харазян, возможно, Вы видите пиршество, но некоторые утверждают, что членство Армении в ТС провально.
— Говорят, что ТС не состоится, что эти рамки нежизнеспособны, что, так или иначе, лучше сказать «да» и не сопротивляться давлению этой нежизнеспособной рамки, нежели сопротивляться и потерять некие дивиденды. Я считаю, что это неправильная логика. Вопрос не в том, жизнеспособен ТС или нет, проблема в том, что Армения ломается.
Для других, возможно, если не будет ТС, то не будет и необходимости принимать это тяжелое решение. Если примут решение и ТС не будет, то в связи с этим они не понесут убытков. Однако в этих обстоятельствах – проблема ломки Армении, а не состоявшегося или не состоявшегося ТС.
— Ряд аналитиков, почему нет, также политических деятелей, считает, что это решение было обусловлено желанием сохранить власть, т.е. стоял также вопрос легитимности власти. Что нужно, чтобы не сломаться?
— При легитимной власти, конечно, разница была бы, но опять-таки, в корне – не проблема легитимности. Вопрос легитимности власти очень важен, но и нелегитимные власти очень часто во многих странах ведут мудрую политику. Легитимна или нет, однако, Армения на уровне общества ведет вполне нелогичный политический курс, направленный на самоуничтожение.
Кстати, я считаю, что формирует власть общество, и общество должно понять свои недостатки, упущения, понять, что таким мышлением иной власти не будет.
Власть является зеркалом армянского общества. Все те, кто за последние 20 лет играли какую-то роль в развитиях политического процесса в Армении, ответственны за сегодняшнюю власть и это жалкое стратегическое положение страны, — от первого президента до последнего. Никто, причем никто из титулованной оппозиции, не смог встать и подвергнуть критике проводимый курс. Все, так или иначе, аплодировали, либо соглашались, или как-то иначе содействовали этому регрессу.
Есть личности – Давид Шахназарян, Арам Саргсян, «Свободные демократы» (не видел на уровне партии, но видел на уровне лидирующих членов партии), и есть отдельные аналитики, однако, невозможно говорить о какой-то организованной критике политического курса и обсуждениях какой-либо другой направленности.
Невозможно, потому что не было силы, которая бы об этом говорила. Нет этой смелости, нет видения будущего, нет этой веры, у народа нет этого требования, есть какие-то признаки, что если бы было предложение или минимальное требование, то в обществе, в курсе Армении это нашло бы свое отражение.
— Если не было спроса, то почему Армения четыре года вела переговоры вокруг Соглашений об Ассоциации и зоне свободной торговли с ЕС?
— По-моему, это была инерция, т.к. считаю, что параллельно переговоры велись и с русскими. В Армении очень многое было по инерции. То есть, что-то делаешь не потому что хочешь это делать, но тебе кажется, что другие хотят, чтобы ты делал это. Очень многие шаги Армении были в рамках этой логики, начиная с Карабахских переговоров, кончая этими.
Я не слышал, чтобы кто-то заявил, что разработана программа, что эта программа осуществлена. Все говорят о Москве, Вашингтоне, Брюсселе или Анкаре. Вот здесь примостилась политика государства, и здесь нужно искать ответы.
Почему Армения не протестует против этого решения? С видом осужденного, с редкими проявлениями протеста, но в стратегическом примирении армянское общество с поникшей головой идет на эшафот, вот что я вижу. И это очень прискорбно.
Армения боится даже конкуренции с Азербайджаном, уповает на третьи силы, и наша проблема уже не в Турции и Азербайджане. Это – общественный, национальный стыд. Именно здесь мы должны найти все ответы. Если равному нам противнику мы не можем сопротивляться самостоятельно, уповаем на глобальную силу, то это нужно признать и охарактеризовать, как провал государственной системы.
Мартин Лютер Кинг в свое время сказал: «Достичь мечты трудно, и если ты видишь, что это трудно, то не мечту нужно менять, но стратегию достижения мечты». А армяне предпочитают менять мечту, а не стратегию.
