Собеседник Первого Информационного – Людмила Арутюнян, доктор философии, профессор.
— Отвечая на вопрос газеты “Айкакан Жаманак” о том, как он относится к позиции кругов Республиканской партии, настроенных на отказ от идеи диалога между Конгрессом и властью на уровне делегаций, лидер Армянского Национального Конгресса, первый президент Армении Левон Тер-Петросян сказал: “В данном случае мнение лиц с нулевой ролью в деле принятия решений (Decision making) значения не имеет. Следовательно, пока свою точку зрения не выразил Серж Саргсян, бессмысленно что-то говорить по этому поводу”. Госпожа Арутюнян, как вы оцениваете эту ситуацию, нет ли у Вас впечатления, что диалог отступает?
— Это является уточнением позиций, ибо переговоры имеют свои правила, и этим Левон Тер-Петросян конкретизирует, кого он считает стороной переговоров. Вспомним предысторию: вначале омбудсмен пожелал выступить как посредник, однако, ему сказали, что в посредниках не нуждаются. А теперь парламентские силы вышли на середину, и оппозиция уточнила, что с ними также не будет вести переговоры. Стороны должны быть равнозначны и должны восприниматься как равные, это обязательное условие. После освобождения политзаключенных Конгресс чувствует себя свободнее и равнее, и очевидно, что он хочет вести переговоры с президентом. Процесс продвигается, и в настоящее время выясняется формат переговоров. Вопрос о том, вокруг чего будут вестись переговоры – придет после этого. Я считаю, что Тер-Петросян как лидер политической силы прекрасно знает, что Армения – президентская республика, где стороной судьбоносных переговоров является президент, и вести диалог с нижестоящей инстанцией не принесет пользы.
— Конгресс четко подчеркивает, что основной вопрос повестки переговоров с властями – это внеочередные выборы, а власти подчеркивают, что в настоящее время в Армении нет политических и правовых оснований для внеочередных выборов. В условиях таких противоречий как может продвигаться процесс диалога?
— Стороны имеют право обсуждать, вокруг чего будут вестись переговоры, и это очень важно. Однако, в настоящее время, когда выборы подтасовываются, единственным путем выхода Армении из тупика является институциональная коррекция. Среди нас создались определенные традиции политической культуры: выборы подтасовываются, и после этого все органы власти становятся нелегитимными, однако, в течение времени в некоторой мере легитимируются. Бывают также случаи, когда оппозиция больше не терпит этот процесс легитимации и не дает возможности, занимая более жесткую позицию. Сегодняшний пример является доказательством этому. Парламент сформировался посредством сфальсифицированных выборов, и в ходе этого диалога оппозиция идет не по пути допущения легитимации, а требует новых выборов. Однако, учитывая то, что нет никаких гарантий, что новые выборы не будут так же сфальсифицированы, то лучше осуществить институциональную коррекцию и позволить парламенту легитимироваться посредством круглого стола. Оппозиция может усилиться в этом парламенте через действующий при нем круглый стол. Это приведет к тому, что власти не будут заинтересованы в подтасовке выборов.
— Госпожа Арутюнян, кажется, что диалог властей с оппозицией также является процессом легитимации властей. По Вашей оценке, так ли это?
— Да, я считаю, что оппозиция может позволить власти легитимироваться, но на определенных условиях: власть должна стать ответственной и справедливой в социальном отношении. Наша страна не обречена на то, чтобы всегда иметь нелегитимные органы власти, а парламент может легитимироваться только в случае, когда находящемуся там меньшинству придадут большую силу, что, однако, на сегодняшний день нереалистично. Или же вместе с парламентом должен быть постоянно функционирующий круглый стол, где будут в большинстве своем представители оппозиции, что и сможет легитимировать оппозицию. А если парламент легитимируется, то нам сегодня новые выборы не нужны.
— То есть, можно ли сказать, что процесс диалога и есть модель круглого стола?
— Диалог создает предпосылки для круглого стола. Диалог – средство, с помощью которого убеждают власть предержащих идти по пути легитимации, размягчают таким образом правящую силу. Если власть останется нелегитимной, то она будет придерживаться тотальной нелегитимности. Нелегитимность – это рак для для политического организма, это конец страны, поэтому и мир придумал процесс легитимации.
— А что даст оппозиции процесс легитимации власти?
— Очень большие преимущества, ибо создастся легитимная, зависимая от народа власть, которая будет уже ответственной властью. Вы заметили, что большинство экстраординарных случаев бывает в период передачи власти – 1-ое Марта произошло именно в это время, его совершил уходящий руководитель, но тем самым, он бросил тень на следующего. Но если вопрос легитимации, законности был бы решен, у нас бы не было 1-го Марта. Если власть не избрана народом, но народ считает, что она может продолжать свое существование, тем самым дает возможность легитимации. И если оппозиция примет участие в круглом столе, выразит волю народа, то для следующих выборов создадутся хорошие предпосылки. Те, кто говорит против диалога, пожалуй, не стеснены нелегитимностью того органа, в котором они восседают, видимо, это им не мешает для решения личных проблем. Однако, как представляется, власть наверху понимает важность легитимации.
— Тогда почему молчит “власть наверху”?
— Я не могу говорить вместо них, но судя по содержанию послания от 28-го мая, считаю, что она не молчит, она сделала шаг навстречу, говоря о том, что пойдет от авторитаризма к демократии, где важно счастье личности. Но было ожидаемо, что процесс не пойдет гладко, ибо после освобождения политзаключенных процесс приобрел ускорение. Однако, власти к таким стремительным развитиям не готовы, поскольку являются носителями авторитарной культуры. Конечно, трудно ожидать, что они за один день станут носителями демократической культуры. В Армении авторитарная культура победила, и власти замедлили ход.
— А Сержу Саргсяну сказать больше нечего? Ведь Конгресс ждет именно его ответа.
— Власти пока не успевают так быстро обслуживать процесс. Институциональные перемены, изменение политической культуры – это очень тяжелая работа, особенно тяжело изменение политической культуры, к чему власть пока не готова. Думаю, и Конгресс не готов к стремительным процессам.
— Госпожа Арутюнян, много критики по поводу того, что в диалоге власть-оппозиция проблема Нагорного Карабаха не присутствует. Согласны ли Вы с такой критикой?
— Нет. Все это – именно для Карабаха, и вопрос Карабаха как раз и заставляет нашу страну развиваться в спокойном и мирном русле. Напряженность и нерешенность Карабахского конфликта принуждает к обоюдной рассудительности. Это привело к тому, что власть стала толерантнее, а оппозиция – избегающей революции. Были годы, когда в нашей стране шла холодная гражданская война, однако, сегодня для всех стало ясно, что для решения Карабахской проблемы страна должна быть стабильной. Сегодня все ждут встречи в Казани, внешний мир постоянно трубит, что в Казани должен быть подписан документ, но если в нашей стране внутриполитическая обстановка будет напряженной, то никто не сможет подписать этот документ. Вопрос Карабаха может быть решен в нашу пользу только в том случае, если внутриполитическая обстановка в нашей стране будет спокойной. По это причине я очень высоко ценю происходящий в нашей стране “detant”, когда холодная война смягчается, начинается диалог и смягчение позиций. Сегодня власти и оппозиция Армении стали понимать язык друг друга. Формула обсуждения в Казани ясна: возвращение территорий, закрепление дйствующего статуса и обсуждение условий отсроченного референдума. Лично я опасаюсь референдума, ибо в 18-ом году подобный референдум уже был. Так что нас ожидают тяжелые решения, и нельзя к ним добавлять внутренние неурядицы в стране.
— А действительно ли можно ожидать каких-то решений в Казани?
