Распространилась информация о том, что судья Самвел Узунян, который был судьей по делу 27 Октября, бежал из Армении в Москву. Пока эта информация не опровергнута. Его в настоящее время обвиняют в получении взятки в 51 тысячу долларов. Узунян при этом сбежал именно тогда, когда его собирались арестовать. Он является очередным, так сказать, сбежавшим из Армении чиновником, который находится в России. Пополнит ли Узунян ряд успешно приютившихся там политических деятелей, последним пополнением которого был Левон Саргсян (Левик с Мукомольни)? Его несколько недель назад задержали и сейчас рассматривают вопрос экстрадиции.
Однако в этих историях есть одно существенное обстоятельство: имеет ли этот вопрос какое-либо значение или смысл в контексте той трансформации армяно-российских двусторонних отношений, которая происходит после бархатной революции? Мы неоднократно обращались к вопросу многовекторной значимости и геополитической важности этих отношений в контексте как Армении, так и региональной безопасности, мировой роли и значения Армении.
В этом плане вопрос нескольких армянских одиозных личностей, сбежавших в России и получивших убежище, насколько становится громким в армянской новостной ленте, практически настолько же раздробляется и даже становится незначительным именно в широком геополитическом контексте, который содержит проблему трансформации армяно-российских отношений. В этом смысле Армения теряет от этого проявления российского «укрытия», или в глубинном плане получает козырную карту, которую может предъявлять в отношениях с Россией? Несомненно, в настоящее время идет позиционная борьба, довольно упорная и жесткая, в которую, конечно, вовлечены не только различные слои армянской системы, но и различные функциональные игроки российского истеблишмента с различными интересами. А ключевой частью этой борьбы является то, что стороны пытаются предъявить друг другу различные требования и замечания.
В этом плане примечательно интервью Никола Пашиняна французскому журналу «Нувель де Армени», в котором он отмечал, что если Россия может сомневаться в Армении, то настолько же и Армения может иметь право на сомнение. В этом контексте происходящее, которое, кажется, получает, так сказать, регулярный характер, становится многослойным и может выразить довольно глубокие параллельные реалии.
Узунян, несомненно, является поводом для подозрений. Просто в этом случае, несомненно, возникает вопрос: это повод для Армении «подозревать» Россию, соответственно, в карточной позиционной борьбе, или повод для сомнений граждан в правоохранительной системе Армении, которая уже получает совершенно иной смысл и оттенок?
