После подписания на днях соглашения о стратегическом партнерстве между Россией и Абхазией, президент РФ Путин неожиданным образом заявил, что в зависимости от позиции Абхазии, Россия готова осуществить программу железнодорожного сообщения в сторону Грузии и Армении.
Другими словами, речь, естественно, идет о готовности эксплуатации абхазской железной дороги. Эта железная дорога очень важна для Армении, она позволит иметь более благоприятные транспортные условия в вопросе экспорта товаров на российский рынок. Более того, наличие абхазской железной дороги с коммерческой точки зрения сделает более привлекательной армяно-иранскую железную дорогу, по которой фактически, через Армению Иран свяжется с Грузией и Россией.
Кажется, по сути, это воодушевляющие перспективы и для Армении, и для Грузии, но здесь возникает вопрос статуса Абхазии, в котором у Грузии, естественно, есть свои требования и оценки, и которые именно после подписания российско-абхазского договора озвучил президент Грузии. Он заявил, что это действие против Грузии, шаг аннексии. С другой стороны, теоритически не нужно исключать того, что несмотря на наличие конфликта, тем не менее, стороны придут к соглашению об эксплуатации транспортных коммуникаций.
Теоретически это не исключено, чтобы не тормозить экономическое сотрудничество по причине политических конфликтов. Однако на практике таких прецедентов, еще и в нашем регионе, нет. И в практическом плане, мягко говоря, маловероятно, что будет прецедент в случае абхазской железной дороги. Так или иначе, даже в случае самого оптимистичного развития событий, ясно, что проблемы связаны с многолетней работой и огромными инвестициями.
В то же время, известно также, что в регионе есть, по крайней мере, другая крупная программа, которая уже осуществляется – железнодорожный проект Баку-Тбилиси-Карс, значение которого для Армении относительно. С одной стороны, это проект, блокирующий Армению, с другой стороны, проходит через Джавахк, и, по сути, может способствовать улучшению социально-экономическое положение жителей Джавахка, следовательно, сохранению армян. В то же время, безусловно, по этой части существует много других вызовов.
Параллельно со всем этим, несколько дней назад была распространена информация о намерении России построить железную дорогу, связывающую с Ираном, через территорию Азербайджана. Трудно представить, что Россия может одновременно осуществить два крупных железнодорожных проекта. Следовательно, по крайней мере, в случае одного из них Москва сама не уверена в вопросе реалистичности своих намерений. Тем более, эти оба проекта – абхазский и ирано-азербайджанский – противоречат друг другу. Следовательно, Москва, по всей вероятности, пытается по поводу этих двух проектов начать новую дипломатическую игру.
Вообще, во всем этом главное, наверно, именно это – посредством подобных заявлений представлять политико-дипломатические инициативы, и продвигать свою общую кавказскую игру. С этой точки зрения, Армении, естественно, не стоит воодушевляться провозглашенными проектами и намерениями. Более важно сконцентрироваться на политико-дипломатической стороне проблемы и понять сущность той игры, которую пытаются вести посредством озвучивания подобных инфраструктурных намерений.
Южный Кавказ вступил в крайне нестабильный период, чтобы говорить о реалистичных инфраструктурных проектах. Следовательно, они могут быть одновременно и привлекательными перспективами, и западней, если участвующие или прилегающие субъекты не владеют глубинным политико-дипломатическим или военно-политическим характером игры. Подходы Армении должны сформироваться в соответствии с тем, чтобы не поддаваться какому-либо искушению, или напротив, играть на этом, присоединившись к «пиру».
Однако здесь, в свою очередь очень важно, чтобы Армения сначала уточнила, что она хочет и представляет в регионе, какую повестку дня, какую концепцию и какую стратегию региональной политики имеет. Если у Армении отсутствует все это, то вряд ли будет возможно достичь успеха как вопросе восприятия региональной игры, так и принятия вытекающий оттуда решений. А политика Армении в этом вопросе свидетельствует об обратном – Армения, как государство не знает, чего она хочет, политические деятели имеют только личные желания – гарантии безопасности бизнеса и власти, а внутри страны отсутствует политическое давление на властей относительно этого вопроса.
