События в сквере Маштоца вчера получили неожиданное развитие. Сквер посетил Серж Саргсян и поручил Тарону Маргаряну в скором времени демонтировать торговые павильоны. Фактически, борьба, продолжающаяся в сквере в течение трех месяцев, кажется, подходит к своей развязке. Примечательно, что происходит все это после инцидента 29-го апреля, когда члены гражданской бригады демонтажа в желтых касках приступили к очередной попытке осуществить решение гражданского суда о демонтаже павильонов. Тогда произошло беспрецедентное столкновение с полицией.
И вот, спустя 2 дня имеем явление и поручение Сержа Саргсяна. Многие уже успели оценить это как организованное предвыборное шоу. Существенно, конечно, не это. Не исключено, что президент идет на это шоу. Однако вопрос в том, что на этот шаг его заставила пойти гражданская активность трехмесячной беспартийной борьбы, которая действительно загнала власти в тупик, и ни одно звено как городской, так и республиканской власти так и не смогло представить по требованию граждан хоть одно решение о законности установления бутиков. В конце концов, власть была вынуждена найти выход из тупика хотя бы в обретении предвыборных дивидендов.
Шаг этот вряд ли изменит почти нулевое соотношение голосов РПА, однако, вопрос даже не в этом, а в результате гражданской борьбы. Фактически в сквере Маштоца гражданское неповиновение дало свой результат, и заставило власти играть по правилам гражданина. Здесь необходимо сделать несколько заключений.
Прежде всего, сквер Маштоца стал неким вариантом, когда вокруг проблемы объединились люди с разными политическими позициями, взглядами и ориентациями, которым, однако, идеологические разногласия не помешали на протяжении трех месяцев быть последовательными в направлении решения одной проблемы и достичь фактического результата.
Это результат – ситуационный, локальный, относится лишь к скверу, однако, он имеет более глубинный психологический смысл и является примером новой тактики гражданской борьбы, которая может быть применена и при решении других вопросов, став тем самым образцовой и убедительной для более широких кругов граждан.
В конце концов, сегодня в Армении это является серьезной проблемой, и для широкомасштабной общественной мобилизации необходимы новые тактические подходы, которые будут убедительными для общества, к которым общественность отнесется с доверием, а не будет заранее уверена в неэффективности этой тактики. В плане новых путей общественной мобилизации эта тактика – варианты локальной борьбы, хотя в глубинном смысле и будут проявлением ситуационной борьбы, однако, они могут помочь отшлифовать более широкие мобилизационные механизмы.
Второе заключение состоит в том, что настало время отделить гражданскую борьбу от политической. Несомненно, эти два направления не могут не идти параллельно, т.к. взаимопомощь просто является жизненной необходимостью, однако, это должно быть совместной деятельностью, а не слиянием, потому что в этом случае партийность со временем становится более доминантной по разным объективным и субъективным причинам, в результате чего сегмент гражданственности всего лишь встает на службу партийным целям и подходам.
Очевидцами такого рода проявлений в Армении мы оказывались в разные периоды, а последним, самым очевидным примером стал Армянский национальный конгресс. Огромный гражданский потенциал, накопленный в начальный момент в Конгрессе, был распылен в результате приоритетности партийных целей и тактики, а оставшийся в настоящее время ресурс, волей-неволей, стал инструментом партийных восприятий и тактики, по сути, таким образом, существенно растеряв свою эффективность с точки зрения обеспечения общественной мобилизации.
В этом смысле сквер Маштоца может стать, так сказать, определенной пилотной программой новой тактики, в относительном смысле, конечно. Причем, тут вовсе не важно, как, в конце концов, окончательно и официально разрешится борьба за сквер, тем более, что пока еще официального разрешения конфликта нет. Вопрос, однако, в том, что, имея локальный характер, с точки зрения эффективности эта борьба проявила относительно большую гражданскую мобилизацию, что, пожалуй, является главным, ключевым результатом всего этого.
К несчастью, еще одним умозаключением является, пожалуй, то, что борьба в сквере вызвала ревность у многих других честно борющихся граждан. И тут мы сталкиваемся с именно с воздействием тех партийных приоритетов, о которых я упомянул выше. Это, конечно, можно считать обратным эффектом победы в сквере Маштоца, который, однако, также необходим для полного понимания реалий в стране и обществе. Это важно, чтобы иметь наиболее эффективный процесс диагностирования и решения проблем.
Иначе говоря, в сквере Маштоца, по сути, происходит некий процесс благоустройства гражданского общества, который, конечно, не исключительный и не абсолютный, однако, очевидным образом, нов и свеж.
